Кто против дня
Tема «нового человека» — центральная не лишь для судьбы коммунизма в Рф, которая оказалась настолько трагичной конкретно за счет такого, что попытка сотворения такового «нового человека» не увенчалась фуррором (неудача этого начинания уже автоматом заключал в себе все следующие действия — застой, брежневизм, перестройку и самоликвидацию социалистической империи). Данная неувязка в ницшеанской терминологии («сверхчеловек») игралась гигантскую роль и в нацизме. Однако само это представление никак не итог концептуального творчества бардовых либо коричневых… Неувязка задевала еще наиболее большие круги — и консервативных революционеров Европы, и вообщем всю русскую интеллигенцию заранее Революции, этак что большевики и фашисты одалживали теорию «нового человека» из наиболее широкой культурной среды. Однако и хозяйка предреволюционная интеллигенция не придумала эту тему. Она восходит к гораздо наиболее старым корням — в священные учения, в область инициации и эзотеризма. Наиболее такого, термин «новый человек» является осевым мнением эзотеризма, этак как он значит «посвященного», прошедшего инициатический обряд.
Это относится не лишь к выражению «новый человек», однако и ко любому употреблению слова «новый» в контексте сакральной традиции. Логика такая: Традиция делит 2 типа существования. Один тип является натуральным, он именуется еще «ветхим». Это наличие сообразно инерции, каждая данность, наличность и т. д. Этот «ветхий» нюанс показывает не элементарно на старость, античность, однако на особенное свойство даже тех явлений, какие кажутся «новыми». Этак, к примеру, ребенок, рождающийся от телесной мамы автоматом делается старым, попадая в обветшалый мир, становясь под его дряхлые законы и нормы. Натуральное, «рожденное снизу», в Традиции имеется «ветхое».
Вторым типом существованием является «новое». Оно предполагает не элементарно временную последовательность, однако некое внутреннее свойство бытия. Этак, «новыми» имеют все шансы существовать «посвященный старец» либо древнейшие эры Золотого Века. «Новое» существование значит переход на особенный, духовный, церковный степень, в каком месте все бытийные нормы и закономерности в корне различаются от натурального для телесной действительности хода вещей. Путь в «новый» мир» идет чрез обряд инициации, когда старое, физическое в человеке погибает, а новое рождается. То, что прибывает в мир сообразно натуральным законам — в силу инерции — заранее старое. То, что, появившись, сознательным и волевым образом избирает неестественный, не само собой разумеющийся путь радикального преодоления, преображения, совершенной модификации, имеется поистине «новое».
Новое значит «рожденное свыше», прожитое обряд инициации, преодолевшее натуральную наличную структуру собственного личного бытия. «Новое» существование охарактеризовывает «нового человека». «Новейшие небеса и новенькая земля», о которых произносит Откровение, не элементарно пророческое отображение такого, что грядет в физиологическом мире, однако в`идение особенной нескончаемой и трансцендентной действительности, которая есть сообразно ту сторону времени и места, то имеется уже в данный момент и уже тут, так как Королевство Божие снутри нас.
«Новейший Завет» христианства, Новейший Израиль как правоверная Храм и, в конце концов, «новый человек», о котором напрямик произносит вестник Павел в собственных посланиях — все это не элементарно метафоры, однако четкие и взыскательные определения эзотерической и инициатической природы неповторимой Традиции, внутренней и эзотерической сообразно отношению к старому, наружному и экзотерическому иудаизму. «Новое рождение» — христианская инициация — в Церкви имеется испытание, «рождение свыше». В этот момент в душу новообращенного закладывается семя «новой жизни» — зерно Святаго Духа, новейшей сверхтварной Личности.
Итак, Традиция в связи с «новым» постоянно произносит конкретно о рождении, о новеньком происхождении, о воскресении, которое может быть только опосля особенной инициатической погибели. Термин «новое рождение» выделяет, что стиль идет об особенном органическом и целостном явлении, во всем схожем телесному рождению, однако лишь в духовной сфере и в итоге намеренного волевого решения и стремления. Таковой способ не может начинать атрибутом образования либо обучения. Воспитание подразумевает усовершенствование такого, что уже имеется, его эволюцию, обстрагивание материала, который имеется в наличии. Потому просветительный процесс владеет дело лишь с старым, только улучшая его свойство, обтачивая и совершенствуя наличествующее.
Инициатическое появление — что-то совсем другое. Стиль идет о реальном «разрыве сознания», о переходе от 1-го (старого) к решительно иному (новенькому). Отседова, кстати, обычная инициатическая замена имени опосля посвящения. И на сей раз это не метафора. Старенькое вещество в инициации совсем теряется, погибает. Обладатель новейшего имени — это уже новенькая личность, заного устроенная, владеющая другими органами, другим восприятием, другой бытийной и даже физической структурой.
У устарелых народов в более твердых инициатических практиках стиль идет о ритуальном расчленении посвящаемого, о поедании его узкого тела сущностями субтильного плана и о новеньком световом вселении в его кожицу загадочного трансцендентного луча. В шаманском посвящении стиль идет о варке тела неофита духами; у тибетцев это обряд Чод — процесс разрывания посвященного женскими «стражами порога», дакинями и т. д. Только опосля «разрыва сознания» наступает выхаживание духовного зерна. По этого момента воспитывать, взыскательно разговаривая, нечего.
Новеньким человек может начинать лишь человек, минувший приобщение. Это свойство разрешено купить только в организации взыскательно инициатического типа. За пределами инициатического контекста хоть какой беседа о «новом» станет демагогией. Наиболее такого, хозяйка мысль о воспитании «нового человека» уже включает в себе возражение. Развивают лишь старое, новое рождают.
И большевики, и российские интеллигенты, и фашисты, и почти все авангардные живописцы ХХ века, непременно, подсознательно тянулись к инициации, однако данная влечение была неясной, расплывчатой, нечеткой, очень примерной. Потому их «новый человек» остался только замыслом, романтичной иллюзией, абортивным полусостоявшимся чудовищем. В кожаных комиссарах и лучезарных эсэсовцах, непременно, имеется блики этого «нового»… Однако это «новое» отображено как в искривленном зеркале. Вопль о трансцендентном задавлен пуховой подушечкой ублюдочно-человеческого.
Недостает и не станет политического фуррора у тех движений и сил, какие желают конфронтировать современному миру и продолжают хоть в чем-то существовать с ним солидарными. Конкретный разрыв, безусловный развод, твердый и неисправимый выход в сферу Другого.
Ничто человечного не обязаны существовать в нас, ничто старого, ничто усредненного, ничто очевидного.
Эксперимент инициации не передаваем. Или он имеется, или его недостает. И никакие ухищрения нью-эйджевских мистиков и неоспиритуалистов не сумеют утаить их фатального сродства с старым миром современной деградации.
Евгений Головин обожает повторять феноминальную фразу: «Тот, кто идет супротив дня, не обязан страшиться ночи».
От истинного решетка, новейшего решетка и новейшего человека, от новейших небес и новейшей земли нас изолирует ужасный и праздничный препятствие большой завесы. Разодрать её дано немногим — так как данная гардина погибели, темный иконостас большой полночи.
Все беды, поражения, невезения имеют внутренние предпосылки. Взыскательно разговаривая, вне вообщем ничто недостает. Потому ошибочно жаловаться на беспристрастный рок — эту иллюзию порождаем мы сами нашей ленью, нашей тупостью, нашей боязливостью. Homo Novus — взыскательно инициатическое мнение. Его светильники переставлены, на нем царская мантия.
Скачите в бездну, не задумываясь. Ежели вам удастся выплыть с иной стороны, вы обретете дар, ценней которого недостает во всей действительности. Ежели погибнете — также не велика утрата. Пространство иным освободите…
Имеется пророчество, что в крайние эпохи на земле только жалкая горстка посреди двуногих станет истинными людьми, другие же — низшими бесами, обретшими призрачную, сочащуюся гниением плоть. Оглядитесь кругом, эти физиономии вам ничто не подсказывают?Так как вылитые демоны с картин Ужасного Суда снуют сообразно эскалаторам, навязываются в автобусы, пролезают в телевизор…
Крайнее время наращивается предсказание, что быстро, чрезвычайно быстро придет счастливый момент, когда новейший человек станет осуждать и наказывать старого. Четких сроков, естественно, мы ведать не можем, однако сладостный день Бешенства близится.
Тогда вы у нас попляшете…
Предыдущие статьи и новости:
[Назад] [Заглавная]
..