Кто же является “экзистенциальным врагом” российского национализма?
Во-1-х, российский национализм несомненно заявляет свою инаковость сообразно отношению к собственным восточным и западным соседям. Российские, непременно, не азиаты и не европейцы. Русь является совсем неповторимой государством, а российские — совсем неповторимым народом, и отнести их к восточной либо западной цивилизации никоим образом нереально. При этом отречение Востока и Запада в российском национализме неравнозначно. Когда российские молвят, что “они не азиаты”, они имеют в виду достаточно пассивную и незлобивую констатацию культурно-исторического факта, которая хозяйка сообразно себе не просит ни акцентировки, ни объяснения. Это разъясняется тем, что с Востока на Русь никогда не было культурно-идеологической экспансии(формы административно-политического монгольского покорения принадлежат к другой сфере). Восток Евразии сам достаточно идентичен с русским имперским самоутверждением — для него совершенно не свойственен церковный, моральный либо эстетический прозелитизм. Завоеватели с Востока только обносят завоеванные народы и земли чертой административных пределов, предоставляя заключение духовных заморочек народам, завоеванным реально. Однако как бы то ни было, российские националисты резво чувствуют родное различие от азиатов, чей актуальный и психический ритм ощутимо медлительней, чем пульс российской государственной жизни. Владея азиатской аскетичностью в вопросцах плоти, российские(как обычные индоевропейцы, и в особенности как славяне)все же еще чувствительней к вопросцам души.
Что же дотрагивается Запада, то в этом вопросце российский национализм наиболее резок. Запад цивилизованно агрессивен, его политическое влияние постоянно сопровождается духовным принуждением, его прозелитизм не делает исключений, а его ценностная система претендует на разносторонность и однозначность. Запад отождествляет
свою цивилизацию с цивилизацией вообщем, а означает, потенциально отвергает Руси в льготе её культурного выбора. Православие католико-протестантский мир считает “ересью”, Русскую Империю — безжалостным, деспотическим, азиатским пережитком, а российское место — досадным соперником в планетарной борьбе за ресурсы и рынки реализована. Несомненно, что в таковых критериях российский национализм владеет не лишь незападную, однако антизападную ориентацию, этак как тут ставится под удар его самая сущностная черта — рвение к сохранению собственной культурно-политической, геополитической и магической независимости. Чем более Запад напирает на Россию, тем цепче дает ответ ему враждою, раздражением и тотчас нелюбовью российский национализм. Сам будучи неагрессивным, российский люд не обожает злости сообразно отношению к себе, полагая её не элементарно историческим материальным несчастьем, однако покушением на свою духовную самобытность, одной из дьявол которой является дружелюбие. Вообщем Запад нервирует российского человека, и чем более российский встречается с западной цивилизацией, тем более он затевает её бесшумно недолюбливать. И в то же время, российские, как индоевропейцы, просто имеют все шансы взять в толк и изучить главные полосы западной идеи, и наиболее такого, просто имеют все шансы продлить, взростить и окончить их(при этом с огромным фуррором и с большей легкостью, чем сами европейцы). Однако при всем том невозможно полагать Запад — прямым антиподом Рф. У нас с европейцами имеется и немало похожих дьявол. Запад другой, ежели Наша родина. Существовать может, он, но, самый-самый хороший от нас посреди всех наших соседей, самый-самый дальний.
Российский национализм владеет ещё 1-го врага. Сиим врагом исторически является иудейская диаспора Рф и Восточной Европы. Все, что дотрагивается евреев, в особенности опосля Третьего Райха, видется очень пикантной темой, способной начать бурные эмоции. Вообщем, данная содержание сейчас стала постыдно центральной. С одной стороны, идут бесконечные розыски очевидных и укрытых “антисемитов”(как же этот термин неточен и абсурден!), с иной стороны, вражда к евреям обретает все новейшие и новейшие формы самопроявления — как прямые, этак и изощренные, иносказательные. Однако при этом никем не делается попыток беспристрастно разъяснить предпосылки такового старого, неизменного и сверх-живучего явления как “иудеофобия”. Сами евреи, не без укрытого расизма, молвят о естественных, низменных эмоциях “гоев” из соц низов, а их враги, руководствуясь более инстинктом, жалуют свою вражда в независимый мировоззренческий принцип —”евреи нехороши, поэтому что они нехороши во всем”. Наиболее нейтральные разъяснения доходят только по такого, что приравнивают “иудеофобию” к одной из почти всех форм “общей ксенофобии”, ничем сообразно сути не отличающейся от неприязни к иным инородцам. Таковой взор, но, совсем не предан и ничто сообразно сути не разъясняет. Отчего, в таком случае, конкретно евреи стают с таковым постоянством “козлом отпущения” для различных народов, тогда как остальные этнические конфликты сравнительно скоро затихают и забываются ?
В всяком случае, российский национализм, вправду, выделяет евреев*(*Ссылка: Тут и дальше мы произносим лишь о “традиционных евреях”, “иудеях”, т. е. евреях религиозных и укорененных в собственной магической, теологической, государственной традиции. Этнические евреи, порвавшие со собственной религиозно-культурной средой, а означает, потерявшие родное античное специфичное национально-религиозное миропонимание, выносятся за скобки нашего изучения, и к ним приведенные размышления никоим образом не относятся)посреди остальных находящихся вокруг соседних народов. В “еврее” российские националисты наблюдают своего
мистического антипода, а не элементарно 1-го из инородцев. Дело в том, что еврейское национальное самосознание, еврейское национальное миропонимание расставляет выговоры в обратном распорядке сравнимо с русским национализмом, с русским государственным мировоззрением. Этак же осознавая себя мессианским, эсхатологическим, “избранным” народом, как и российские, евреи отрицают спасительную суть жертвы Воплощения Отпрыска, на которой базирована Храм Христова, Правоверная Византийская Империя и 3-ий Рим. То, что было для православных христиан обещанным “Тысячелетним Царством”, воплотившимся в Византии, “удерживающем”, то в контексте еврейского осознания летописи появилось худшим шагом диаспоры, унижения, мучения, неисправимого скитания посреди наций и рас, начисто отрицающих и еврейскую “избранность”, и базы их государственной библейской миссии. “Тысячелетнее Царство”, как и доход машиаха, были для евреев не сзади, а спереди, в будущем, и потому еврейское эсхатологическое мессианство было напрямик противным самим корневым основам российского христианского мировоззрения. Микроканонический православный тезис о “богоубийстве”, абсолютном иудеями, в исторической перспективе исполнялся и подтверждался настойчивостью синагоги в неприятии Церкви и её сакральной летописи. Распяв Отпрыска Божьего один раз в Иерусалиме, иудеи продолжали распинать его непрерывно, отрицаясь опознавать сакральную природу Византии, а позднее Москвы — Третьего Рима. Несомненно потому, что на магическом уровне идеология российского национализма категорично противопоставляла себя иудейскому видению решетка, и ежели бы даже к евреям у российских не было никаких других претензий, уже 1-го этого теологического суждения было бы довольно для такого, чтоб российский национализм лицезрел в иудействе собственного “врага”.
С иной стороны, евреи — люд, который в движение 2-ух 1000-летий не имел своей земли, собственного государственного места. Это, непременно, отразилось и на его этнической психологии, привыкшей принимать находящийся вокруг мир как что-то чужеродное, стороннее, а означает, кристально активное, безжизненное, декоративное. Евреи не соображают и не обожают места. Королевства, в которых им выпала судьбина существовать, все без исключения являлись для их, сообразно их религиозной доктрине, “трефными” т. е. “десакрализированными”, “нечистыми”, “испорченными”. Несомненно, что российские, разгадывая эту черту в евреях, лицезрели в ней прямую антагонистичность собственному личному осмысливанию места и природы как живых и полновесных “граждан” российской цивилизации, как “окрещенных стихий”, пронизанных преобразовывающей силой Православного Королевства. Для российских базовым чувством было чувство “исправленности” бытия искупительной жертвой Отпрыска, и данная “исправленность” проявлялась для их с наибольшей силой в границах христианской империи.
Содержание империи еще открывает совершенную полярность российского национализма и религиозно-этнического мировоззрения иудаизма. Еврейская государственность владеет магическую ассоциация с иерусалимским Храмом. 1-ый Церковь был сооружен Соломоном. Это — Милый век еврейской государственности. 2-ой Церковь воздвиг Ездра, возвратившись из Вавилонского плена. В 70-м году его порушил Тит Ливий. Опосля безуспешной пробы его возобновления при Юлиане Изменнике(предание гласит, что начатое стройку было прервано появлением из-под земли языков пламени, пожравших изготовленные материалы и самих строителей)евреи, сообразно их традиции, принуждены сохраниться без храма и без собственного страны вплоть по прихода машиаха. Лишь тогда станет воздвигнут 3-ий Церковь и восстановлен Израиль. Российская империя была базирована на напрямик противоположной теологической традиции. Третьим Храмом христиане считают пречистое Тело Бога нашего Иисуса Христа, и в расширительном значении — живую православную Храм, огражденную от “мира сего” христианской империей. Разумеется, что российские, принявшие теологическую эстафету Византии, Новейшего Рима, чувствовали пребывание Третьего Храма тут и в данный момент, тогда, как иудеи, занесенные на Русь, резво и ясно переживали в той же(однако “трефной” для их)империи как раз неимение этого Третьего Храма. И разве могли они относится к имперским русским, православным “евразийским римлянам”, когда-то по другому, не считая как к злостным узурпаторам их государственной традиции, “святотатствующим” над “трагедией избранного народа” собственным “теологическим самодовольством”!?
И в конце концов, конкретно соборность российских вызывала у иудеев особый ответ, этак как их магическая самоидентификация проходила как раз чрез обособленность, партикуляризм, безразличность от жизни тех народов, посреди которых они “временно”(постоянно “временно”!) находились. Российский без Рф, без соборного целостности с иными русскими пропадал. Евреи диаспоры, против, конкретно в неимении королевства, в отказе от вовлеченности в соборное соединение с иными цивилизациями лицезрели родное личное религиозное “Я”.
Все эти суждения демонстрируют, что, определяя иудейство как 1-го из собственных “мистических соперников”, российский национализм не элементарно поддается некоторым “примитивным” и бездоказательным инстинктам, однако, против, заявляет присутствие серьезной логики, уходящей корнями в глубины его своей государственной самоидентификации, в истоки его самоутверждения. Индивидуальности быта и говора евреев, их специфичная наружность, и даже историческая расположение к “субверсивным”, иллегальным и разрушительным для цивилизации формам “гешефта” — все это только наружные поводы для выражения еще наиболее сакрального и еще наиболее обоснованного магического и теологического неприятия русским национализмом еврейства во всех его проявлениях. Ежели бы евреи, исповедуя ту же самую религиозно-мистическую идеологию, владели при этом совсем другим фенотипом и психологическим и этическим складом, все одинаково поочередные российские националисты непременно отыскали бы эти другие(к образцу, несемитические)черты мерзкими и неприемлемыми, так как национализм — это идеология, и базируется она тотчас на укрытых, полузабытых, полустершихся, однако все же кристально интеллектуальных, религиозно-мистических принципах.
Предыдущие статьи и новости:
[Назад] [Заглавная]
..